Мир Гаора. 4 книга. Фрегор Ардин - Татьяна Николаевна Зубачева

бокалов — похоже из каждого отпил и бросил, дверь в кабинет закрыта, но неплотно, и слышна невнятная визгливая ругань.

— Кто?!

Фрегор в полурасстёгнутой белой рубашке и спущенном галстуке выскочил в гостиную и застыл, изумлённо уставившись на Гаора.

«Готов, допился», — на мгновение даже с сожалением подумал Гаор, вытягиваясь в струнку и гаркая:

— Рыжий здесь, хозяин!

— А-а, это ты, — Фрегор, успокаиваясь, потёр себе лоб. — Это хорошо, что ты пришёл.

«Я мог не прийти?» — безмолвно удивился Гаор, с каменной мордой ожидая следующих приказаний.

— Я не думал, что будет столько проблем, — доверительно пожаловался ему Фрегор, — прямо голова кругом пошла.

«А она у тебя есть?» — продолжил мысленный диалог Гаор.

— Иди сюда, Рыжий, поможешь мне.

— Да, хозяин.

Понимая, что вместо выезда предстоит возня с бумагами, Гаор и успокоился, и слегка разозлился: ночной отдых явно накрывался медным тазом, но и в бумагах психа может вполне обнаружиться кое-что интересное и стоящее. Так-то по-другому ему до его бумаг не добраться.

Смысл и назначение явно вырванных из каких-то приходно-расходных книг листков Гаор понял не сразу. Их надо было разобрать по датам. Чем Фрегор и велел ему заняться, отправившись выпить и закусить. Где-то в конце второго десятка листков Гаор наконец сообразил. Это была… скажем так, рабская сторона генеалогического древа Ардинайлов. Кто из рабов от кого из свободных рождён. Где-то имена, где-то клички… часто встречалась пометка «утилизирован». Это какую ж пакость задумал псих? Но пакость столь же явно готовилась кому-то из родичей, а не рабам, им и так погано, так что…

Гаор добросовестно разбирал, раскладывая по годам, сезонам, декадам и даже дням — если они были указаны — пожелтевшие листки. Большинство имён ему были незнакомы, а клички… он ещё раньше убедился, что клички, в общем-то, повторяются, а многие просто одинаковые, только на разных языках. Скажем, у Сторрама была Белена, а в Дамхаре Белёна, а ещё он слышал Белёна уже по-нашенски. И как ургоры зовут склавинскую речь болботаньем, так для склавинов ургорская речь карканье, да, воронье карканье, а что, стоп, болботанье почти бульканье, даже в сказках речь как реченька журчит, а ургорская речь… трещит — вот, правильно! — как треск костра. Вода и Огонь, даже в речи. Ургоры черноволосые, черноглазые, глаза как угли, а склавины светловолосы как… длинные мягкие светлые волосы, как водяные струи, кудрявые… как водовороты… глаза голубые, как вода весенняя… два народа, народ Воды и народ Огня… Это же… аггел, на этом такое можно построить!

Но под эти мысли и размышления работу он не прервал и не спутал.

— Сделал? — влетел в кабинет, утирая губы, Фрегор.

— Одна пачка осталась, хозяин.

— Какой год? Ладно, брось, эти уже издохли.

Гаор невольно нахмурился, но Фрегор этого не заметил, усаживаясь за стол и разворачивая большой лист таблицы.

— Будешь мне подавать по годам, а отработанное подошьёшь обратно, — Фрегор кивком указал на сваленные в углу книги.

И началась работа. Бумажная, муторная, но… Фрегор мгновенно стал въедливым и внимательным, и думать о чём-либо Гаору стало некогда. Листы за один год оказывались из разных книг, а номера книг совершенно не совпадали с датами. Каждую раскрыть, расшить, найти нужное место, вложить… Для скорости он разложил их по номерам прямо на полу и, получив от хозяина очередную отработанную пачку и подав следующую, начинал раскладку. Фрегор словно не обратил внимания на его «рационализацию производственного процесса», но Гаор уже знал, что в работе у хозяина все психи проходят и шило только по делу шевелится, так что его молчание вполне можно было расценить если не как одобрение, то как разрешение — точно.

Листки закончились под утро. Фрегор откинулся на спинку своего рабочего кресла и сладко потянулся.

— Ах-гха-а, — зевнул он с гортанным придыханием. — Неужели разгребли?! Ты веришь, Рыжий?

Гаор неопределённо хмыкнул. У него воспалённо горели глаза, под веки словно песку насыпали, но… ох, лишь бы психу не пришло в голову куда-то ехать, после такой ночи надо не меньше суток отсыпаться.

— Ну вот, Рыжий, — Фрегор говорил тихо и задумчиво. — Это я сделал. Интересная, конечно, картина. Если взяться с умом, то тут вполне можно под пожизненное и даже с конфискацией подвести. Укрытие от налогов в особо крупных размерах. Но… но мне это надо? Я о конфискации, Рыжий, это, во-первых. А во-вторых… королевская милость, указ от всеми забытого года, но ведь он не отменён. И новые законы милостей не отменяют. Упорядочивание… или упорядочение… Как правильно, Рыжий?

— Упорядочение, хозяин, — невольно усмехнулся Гаор.

Когда-то Туал очень ядовито и прилюдно вздрючил его за подобную ошибку, и он тогда добросовестно взялся за словари.

— Верно, упорядочение, — кивнул Фрегор. — Порядок и субординация. Вот основа нашей цивилизации, Рыжий. Так что делать, если ты под дураком оказался, а? Встать над ним, Рыжий, и тем восстановить справедливость. Ибо… да к аггелу, Рыжий. Никогда не бей сразу по главной цели, Рыжий, очисть поле, чтобы цель, — Фрегор хихикнул, — чтобы она голенькой была, чтоб её не заслоняли. А то промахнёшься ненароком. А второго выстрела тебе не дадут, Рыжий. Верно?

— Да, хозяин, — не стал спорить Гаор.

В общем-то, определённый резон в словах Фрегора был. Дурак врёт, врёт, да правду и соврёт — говорят в посёлках. Но лучше бы вместо рассуждений на отдых отпустили.

Фрегор ещё раз потянулся, решительно оттолкнулся от кресла и встал.

— Так, Рыжий…

Гаор насторожился. Но Фрегор был уже собран и деловит, будто… будто всё продумал заранее.

— Сегодня я обойдусь без тебя. Отоспись, подготовь «коробочку», возьми себе паёк на сутки и смену белья. И большой спарринг пройди, я скажу Раргу, чтобы жёсткую работу тебе дал. Можешь увечить, я разрешаю. Понял?

— Да, хозяин, — настороженно ответил Гаор.

— Выезжаем завтра в пять ровно.

— Да, хозяин, — Гаор чётко повторил распоряжение в порядке выполнения.

— Правильно, — кивнул Фрегор, — хвалю.

— Спасибо, хозяин, — машинально выдал Гаор положенную формулу.

— Всё, ступай.

— Да, хозяин.

Гаор сделал чёткий разворот кругом и, печатая шаг, вышел из кабинета.

В гостиной Драбант и Третьяк, убирая следы ночного бдения, быстро и молча кивнули ему. Он ответил таким же кивком.

На лестницах и в коридорах второй половины уже вовсю бегали и суетились лакеи, горничные и прочая господская обслуга. Гаор понял, что пропустил завтрак, и досадливо выругался, сбегая вниз. Вот непруха! Ладно, хоть выспится до обеда. А там… периода ему на «коробочку» хватит. Но выезд в пять, паёк на сутки и смена белья… это что же за пакость готовится?

В спальне его встретил Вьюнок, схватил его